 |
||
( О книге воспоминаний академика-педагога
Б.Е. Райкова «На жизненном пути.
Автобиографические очерки») «Да ведают потомки…,» - слова, вложенные А.С. Пушкиным в уста литературного персонажа, монаха – летописца Пимена в трагедии «Борис Годунов», сразу вспомнились мне, как только я познакомился с описями материалов, переданных на хранение в Архив Академии наук Б.Е. Райковым за несколько лет до его кончины. В личном фонде документов Райкова (Санкт-Петербургский филиал архива РАН, ф.893) находится рукопись его воспоминаний «На жизненном пути» в девяти томах, отпечатанных на пишущей машинке, объемом около 2000 страниц. Теперь, спустя более 50 лет после написания девятого тома (и свыше 70 лет – после первого тома), рукопись опубликована в двух книгах издательством «Коло» и стала доступной широкому кругу читателей. Мемуары, несомненно, вызовут интерес у всех, кого влечет история отечественной науки, прошлое интеллигенции, в целом – история России. Для того, чтобы дать представление о том, что мог описать из встреченного, увиденного, прочувствованного на жизненном пути Б.Е. Райков, укажем на его важнейшие этапы. Борис Евгеньевич Райков родился 21 (8) сентября 1880 года, в 1888 – 1895 гг обучался в гимназии, в 1895 – 1905 гг учился с перерывами (в связи с арестами и ссылками за участие в антиправительственных акциях) на естественном отделении физико-математического факультета Петербургского университета, где весной 1905 года сдал экзамены экстерном. В 1905 – 1915 гг. работал преподавателем естествоведения в восьмиклассном коммерческом училище в Петербурге (в районе «Лесное»), в 1913-1929 преподавал зоологию и методику естествознания в университете при Психоневрологическом институте, основанном В.М. Бехтеревым, а в 1916-1920 гг. был в нем проректором, с 1921 по 1930 год занимал должность заведующего кафедрой методики естествознания в Педагогическом институте имени А.И. Герцена в Петрограде – Ленинграде. В ночь с 30 на 31 мая 1930 года был арестован и по безосновательному обвинению в противодействии советской власти в области просвещения был приговорен к 10 годам заключения в исправительно - трудовом лагере. С марта 1931 по март1934 года отбывал заключение на строительстве Беломор - Балтийского канала, после досрочного освобождения остался в Медвежьегорске, где работал по свободному найму в качестве заведующего санитарно – бактериологической лаборатории на Беломорканале. В 1941 – 1945 гг., после поспешной эвакуации в Архангельск, работал в местном педагогическом институте профессором, деканом естественного и географического факультетов. 25 июля 1944 года ему присуждена по совокупности научных работ ученая степень доктора педагогических наук, в сентябре 1945 года избран действительным членом Академии педагогических наук. В 1945 – 1948 гг. работал профессором в Ленинградском педагогическом институте им. А.И. Герцена и заведующим сектором в Ленинградском отделении АПН. Из этих учреждений был уволен по беспочвенному клеветническому обвинению в «вейсманизме – морганизме». С 1945 года и до конца жизни работал (вначале по совместительству) старшим научным сотрудником в институте истории естествознания и техники АН СССР в Ленинграде. Он был одним из основателей с 1907 года Общества по распространению естественного научного образования (ОРЕО), а в 1921 – 1929 гг. был его председателем. В 1920-х годах был редактором журналов «естествознание в школе», «Живая природа», являлся главой петроградско-ленинградской школы преподавания естествознания. 9 марта 1961 года ему присвоили звание Заслуженного деятеля науки РСФСР. Скончался 1 августа 1965 года. Он опубликовал свыше 600 работ, в том числе около 20 солидных книг по методике и истории естествознания. Даже
этот делопроизводственно – формулярный перечень мест службы и перепетий
судьбы Б.Е. Райкова поможет человеку, обратившему внимание на двухтомник
его воспоминаний, предположить, что он может узнать из него. Обратившись
к чтению сборника, читатель составит представление о личности самого
Райкова, выдающегося ученого и просветителя, олицетворявшего лучшие
качества русского интеллигента. А также найдет массу сведений об истории
образования в стране и развитии естественных наук, о тернистом пути,
пройденном интеллигенцией в первой половине ХХ века, о функционировании
ВЧК – ОГПУ и системы ГУЛАГ и положении заключенных. Борис Евгеньевич
запечатлел многие стороны и события российской истории, свидетелем
которых он был: революции При чтении мемуаров Райкова надо принять во внимание мотивы, которые побуждали его многие годы фиксировать на бумаге то, что хранила память. Конечно, на первом месте у него была цель увековечить себя в памяти потомков, причем, создать о себе правильное представление. Последнее важно учитывать еще и потому, что он на протяжении десятилетий публично, на страницах газет, журналов, книг подвергался клевете. Его, одного из создателей научной методики преподавания естествознания, главу ленинградской школы методики естествознания, начиная с середины 20-х годов клеймили как творца буржуазной педагогической теории, называя ее «райковщиной», а в 1948 году обвиняли в приверженности к пресловутому «вейсманизму – морганизму» и даже в антидарвинизме (его-то – автора книг о русских ученых эволюционистах, в том числе четырехтомника «Русские биологи эволюционисты до Дарвина», -м.-л., 1952-1959). Но более существенным мотивом создания мемуаров было стремление представить на суд потомков свидетельские показания в пользу правдивого освещения истории естествознания и педагогики, представить истинных виновников трагедий ученых, невинно пострадавших в условиях сталинского режима. Так, сообщая, что несколько студентов педагогического института им. А.И. Герцена, вдохновляемые московским педагогом Б.И. Всесвятским и А.Ф. Бенкеным (который после Б.Е. Райкова возглавил кафедру методики естествознания в этом институте) своими клеветническими заявлениями подготовили его арест и осуждение на 10 лет заключения в лагере, Райков писал: «Они уйдут от суда людского, как ушел уже Бенкен, погибший от пьянства, но не уйдут от суда потомства». Или, описывая судьбу посмертного издания книги методиста К.П. Ягодовского с существенными искажениями, сделанными редактором профессором М.Н. Скаткиным и его помощниками, Борис Евгеньевич замечал: «Само собой разумеется, что Скаткин и К0 думали, что их проделка над рукописью Ягодовского никогда не будет раскрыта, но они ошиблись… И мои воспоминания, и материалы моего архива, которые сохранятся для потомства – когда-нибудь увидят свет». Нередко Райков выступал на страницах мемуаров как общественный обвинитель, и даже судья. Так, он подробно описал гонения на ученых – биологов, в числе которых оказался он сам, в период «лысенковщины», и рассказал историю двух диссертантов, работавших над сходными томами, В.Н. Федоровой и А.Н. Парфеника. В.Н. Федорова сделала научную карьеру на прославлении Т.Д. Лысенко, попутно клевеща на выдающихся методистов (В.В. Половцова, Б.Е. Райкова и др.), а ее покровитель Б.В. Всесвятский и его прислужники «провалили» в высшей аттестационной комиссии альтернативную ее «труду» диссертацию Парфеника. Подводя итоги описания истории защит докторских диссертаций этими соискателями, Борис Евгеньевич делает принципиальный вывод: «Вникая во все детали докторского диспута Федоровой, можно сказать, что этот диспут является одним из явных отголосков «лысенковщины». Не было бы Лысенки, не было бы и Федоровой. Тлетворное влияние Лысенки распространялось на все стороны нашей научной и общественной жизни, расходясь далеко по окружности, подобно кругам по воде от брошенного туда камня». Сознание общественной значимости своих мемуаров побуждало его торопиться к их завершению и максимально объективному освещению прошлого. Стремясь
к объективности, Борис Евгеньевич не был бесстрастным летописцем (пушкинский
Пимен лишь внешне выглядел «добру и злу внимавшим равнодушно», а в действительности по словам Григория Отрепьева, писал «ужасный
донос» потомкам на современных ему преступных
властителей). Напротив, мемуары Райкова пронизаны
восхищением перед благородством подлинных ученых, ненавистью к деспотам
и душителям свободной мысли, презреньем к карьеристам, приспособленцам и трусам. Он не испытывал сострадания (если
не сказать более жестко) к тем своим гонителям, которые сами позже стали
жертвой репрессий. Пониманию такого отношения к ним помогает описание
судьбы А.Н. Шондыша, следователя ОГПУ, который
«состряпал» «дело Райкова» (между
прочим, в награду получившему его профессорскую квартиру в Объемистые книги воспоминаний Б.Е. Райкова (1292 страницы!) – это не только источник ценной информации об истории России с конца ХIХ века до середины ХХ века, отразившейся в судьбе одного ученого, но одновременно и литературное произведение, чтение которого не только постоянно поддерживает к нему интерес, но и доставляет эстетическое удовольствие своей художественной формой. В чем убедится каждый их читатель. Высокий уровень литературного мастерства Райкова – мемуариста проявился и в удачной композиции его сочинения, и в умении придать динамизм повествованию, комбинируя разные сюжеты, и в создании запоминающихся словесных портретов своих современников, и в разумном сочетании рассказа о событиях и их анализа, и в переходе от прозы к поэтическим произведениям (стихотворения, эпиграммы, шаржи), которые будучи написанными по горячим следам событий, органически вплетены в прозаический текст воспоминаний, и в использовании богатств русского языка. Читателю,
склонному размышлять о смысле жизни, о нравственном императиве интеллигента
(«совесть нации»!), о свободе или несвободе выбора линии поведения,
будут интересны нравственные уроки, которые извлекал из своего жизненного
опыта Борис Евгеньевич Райков. Он зафиксировал их на страницах мемуаров,
чаще всего в конце описания очередного этапа жизненного пути, иногда
используя стихотворение, написанное на переломных рубежах. Неслучайно
на страницах его повествования повторяются слова: «В назидание потомству».
Например, возвращаясь в … Пятнадцать лет изгнанья и борьбы За угол, койку, за кусочек хлеба! Я позабыл о милостях судьбы, Но я не проклял ни земли, ни неба. Я твердо знал: спасение в Труде! Один лишь труд – прибежище и сила, Я не погиб в трагической судьбе, Хоть часто караулила могила. … Нет, мне не жаль потраченных годов: Кто побывал на мрачных кругах ада – Тот понял все – и ко всему готов – Нелегкая, но ценная награда». Мы лишь штрихами обозначаем некоторые ценные стороны мемуаров Б.Е. Райкова. Но и эти штрихи могут побудить образованного человека познакомиться с ними, и он не пожалеет о времени, затраченном на их прочтение. В.С.Волков, доктор исторических наук. Профессор РГПУ им. А.Н.Герцена |
||