Читателю может показаться абсурдным выделенное утверждение. Тем более, что Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) определила здоровье как «состояние организма, позволяющее не болеть»! Всеми признанный основоположник медицины Гиппократ (правда, свою специализацию он определял как «санитария») утверждал, что болезнь – это реакция организма на болезнетворный фактор. Отсюда следовало его гениальное предвидение: человек болеет только той болезнью, которой МОЖЕТ болеть!

Читатель наверняка уже почувствовал пропасть расхождений во взглядах между великим ученым и функционерами ВОЗ.

В современных концепциях, в разработке которых мы принимаем посильное участие, здоровье представляется процессом, обеспечивающим продуктивное взаимодействие организма с бесконечно изменяющимися условиями внешней и внутренней среды. К внутренним условиям относятся болезни, и с ними также необходимо обеспечить продуктивные взаимодействия. Другими словами, процесс здоровьетворения обеспечивает приспособление (адаптацию) организма к климату, природным и техногенным аномалиям, а также к всевозможным болезнетворным факторам. В латинской транскрипции процессы здоровьетворения обозначаются термином саногенез (дань великому основоположнику). Их предназначение, в частности, для человеческого организма, в обеспечении адаптации. Манипулируя обозначенными терминами, сферу наших научных интересов можно определить как изучение саногенетических механизмов адаптогенеза. Зачем это нужно? Вопрос достаточно не праздный, поскольку на современном уровне развития лженаучной мифологии всем давно известно, что люди болеют и умирают от «плохой» экологии, «генмодифицированных» продуктов, «постоянных» стрессов, «социальной» необустроенности, «лживой» генетики, «вредных» привычек и прочих напастей болезнетворных рисков. Напастей так много, и встречи с ними столь неизбежны, что пора перефразировать определение проблемы: почему при этом продолжительность жизни прогрессивно увеличивается, и реально нависла угроза «стареющей человеческой популяции» - не продуктивной, капризной и склонной к мифотворчеству.

С нашей точки зрения ответ достаточно краток: всему виной адаптация. Именно она виновна в том, что число рисков бесконечно (слава Богу, часто надуманно) нарастает, а эффективность реализаций – снижается.

Незначительное отступление. К недавно прошедшим памятным дням под слоганом: «Пушкин – наше все!» можно было бы добавить еще один – «Пушкин – Нострадамус». Сам того не ведая, он явился предсказателем прогресса современной молекулярно-генетической санологии, написав всем известное четверостишие:

Родила царица в ночь

Не-то сына, не-то дочь,

Не мышонка, не лягушку,

А неведому зверушку…

Двести лет утверждалось, что это сказка, и сам Пушкин так считал. А сегодня, точнее в 2003 году, в научном журнале Human Reproduction (Репродукция человека) эта сказка была расшифрована на сложном научном языке: постзиготная диплоидизация зигот. Для читателей переведу это точное определение: в процессе репродукции (просто беременности) в яйцеклетку попадает два сперматозоида и вместо нормального эмбриона развивается нечто похожее на гроздь винограда («неведома зверушка»). Обозначается этот феномен как «пузырный занос» (в латинской транскрипции – моль) и встречается он не так уж редко – у 1% беременных.

Возвращаясь к нашей теме, можно утверждать, что Пушкин гениально описал одно из следствий адаптации организма к процессу репродукции. Следствия предельно неблагоприятные: развитие хорионэпителиом (одна из форм рака) и гестационной трофобластной болезни (дальнейшее бесплодие).

Основной вывод из сказанного: объективный строгий контроль саногенетических механизмов адаптогенеза визуализирует многие угрозы человеческому организму, а далее, как принято: предупрежден, значит вооружен. Другими словами, саногенетическое мониторирование – это информационное будущее предиктовой (предсказательной) медицины. Сразу подчеркнем, что саногенетическая предиктовая диагностика заметно повышает информативность современной преморбидной (доболезненной) диагностики, поскольку – преморбидная способна узнать возможный фактор риска болезни, а предиктовая – предсказать его реальную опасность, т.е. прогнозировать его отягощенность.

Наше участие в этом проекте не сводится к заумному оправданию его значимости (сегодня в профессиональном мире нет сомневающихся в этом вопросе). Наши усилия направлены на разработку и внедрение в медицинскую диагностическую практику соответствующего программно-аппаратного оборудования, которое способно экспрессно, неинвазивно (без повреждения тканей) и объективно отслеживать возможные функциональные дефекты в индивидуальном санотипе. На этой основе можно прогнозировать эффективные адресные коррекционно-реабилитационные и лечебные мероприятия.

В этой статье нет возможности доступно описать конструктивные особенности созданных аппаратных комплексов. Однако отметим, что 20 лет исследований не были бесполезными, и сегодня уже пройдены этапы их медико-технической аттестации, получены соответствующие лицензионные и сертификационные документы. Также выполнен значительный объем медико-диагностических апробаций, отмеченных Премией Правительства РФ за 2012 г.

На естественно возникающий вопрос: почему этой проблемой занимаются в Институте ядерной физики – можно ответить по-одесски: а где вы хотите этим заниматься? Надеемся, что на пороге реформаторских преобразований ПИЯФ, декларированных самим В.В. Путиным, институт не охладит пыл наших исследователей в означенном направлении. По крайней мере, заявленные планы по созданию медико-биологического отдела к этому предрасполагают. Вот тогда и осуществится мечта: даже болеть на здоровье.

Д.Б.Н., проф. Зав. Лабораторией медицинской биофизики,

Лауреат Премии Правительства РФ Л.А. Носкин