В моей памяти Юрий Викторович Петров остался не только тем выдающимся ученым, каким он был, а исключительно ярким, чрезвычайно отзывчивым, общительным, остроумным собеседником и просто обаятельным умным человеком. Он всегда становился притягательным центром любого коллектива, в котором работал, любой компании, где он присутствовал. Надеюсь, он не стал бы возражать, что я называю себя одним из ближайших его друзей. Особенно это относится к начальному периоду нашего знакомства и совместной работы в ФТИ во второй половине 1950-х и в 1960-х годах.

В этой дружбе до конца его жизни сохранилась одна замечательная черта - к нему можно было зайти, поговорить, посоветоваться, получить сочувствие в любую трудную минуту, по любому сложному и не очень понятному для себя самого поводу. Я знаю, что эта особенность Ю. В. эксплуатировалась не только мной. Этим пользовались В. Н. Грибов и другие его друзья и сотрудники.

Наука, конечно, была главной в его жизни. И в нашем общении мы часто обращались к ней. Но в моей памяти осталась даже не эта сторона нашего общения, а поистине уникальные черты его личности: привлекающее к нему очевидно заинтересованное отношение к людям, будь то друзья, сотрудники, просто знакомые, его остроумие, ирония, шутки, розыгрыши, необычная реакция на, казалось бы, обычные ситуации. Они никогда не забудутся. И, конечно, его иронические стихи.

Ю. В., а тогда еще просто Юра, появился в нашей маленькой комнате напротив главной лестницы ФТИ (Физико-технический институт) в конце лета - начале осени 1955 года. Практически весь коллектив теоротдела был собран его тогдашним руководителем И.М. Шмушкевичем в течение года до этого. Было время начала "оттепели", и бурные, откровенные разговоры в таком молодом, но сразу оказавшимся близким по интересу к науке, миру и к происходящим событиям, коллективе поразили его, как говорил сам Ю. В., полным соответствием его взглядам и чувствам. Он сразу включился в обсуждения и споры с таким энтузиазмом и напором, что один из его, впоследствии ближайших, друзей (А. Д. Пилия) принял его при первом знакомстве за "засланного казачка". Ю. В. всегда с удовольствием и даже, как мне кажется, с гордостью рассказывал об этом.

Я помню, как Ю. В. "выбрал" специальность реакторщика. Готовилось строительство Гатчинского филиала ФТИ, нужны были кадры для будущего реактора. Весь теоротдел должен был самообразовываться и по очереди рассказывать реакторные главы из книги Ахиезера и Померанчука "Вопросы теории ядра". Ю. В. был назначен И. М. Шмушкевичем ответственным за эти семинары. Через несколько лет Гатчинский филиал уже формировался. В. Н. Грибов был назначен руководителем теоротдела, а Ю. В., по-моему еще раньше, стал руководителем реакторного сектора.

Где-то в это же время Ю. В. исполнилось 30 лет. По этому поводу В. Я. Френкель сочинил капустник, в котором было описано интервью с ближайшим помощником Ю. В. А. Н. Ерыкаловым:

- Ю. В. ведь не ученый кабинетного типа?

- Нет, конечно: хотя у него есть большой кабинет, но он иногда из него выходит.

В те годы я часто тесно общался с Ю. В. Когда он из Гатчины приезжал в Ленинград, то иногда ночевал у меня. Ю. В. был очень разносторонним человеком. Его всегда волновал удивительно широкий круг проблем. Разговаривать с ним можно было на любые темы и всегда интересно и познавательно для себя. Мы много гуляли по городу, беседовали, спорили. Я тогда еще не был готов к его стилю общения, манере поведения, но она была очень запоминающейся.

Стоим в очереди в кинотеатр (Аврора). Перед нами две миловидные девушки. Ю. В. сразу обращается к ним, заводит разговор. Намекает, что он большой, "секретный", человек. Вот, решил отдохнуть. Но просто так он гулять не может. Его должен сопровождать охранник. Представляет меня. Далее, конечно, очень веселое время в кино. Но «искусство ради искусства». Расстаемся по окончании сеанса, даже не обменявшись телефонами. Большой человек отдохнул и возвращается к большим делам.

Приходим в гости к не очень знакомым. Открывают двери, Ю. В. осторожно кладет окурок на край ступеньки лестницы. Вопросительный взгляд хозяйки и ответ: «Потом докурю".

Таких эпизодов было много, и именно они остались в памяти. Ю. В. любил и умел обращать на себя внимание. И это было не только оригинально, но шумно и с большой долей самоиронии. Он везде становился несомненным центром внимания. В те годы было повальное увлечение альпинизмом. Большая группа из теоротдела направилась в Домбай. Ю. В. тоже решил присоединиться. И в дороге, и в лагере - везде он притягивал окружающих, был в центре внимания. В характеристике, которую выдавали каждому участнику после окончания смены, обычно отмечались его альпинистские "подвиги". В характеристике Ю. В. было записано: "Активен на привалах".

Теоротдел ФТИ на картошке. Ю. В. вдруг отрывается от сбора, берет свою сумку и идет прочь. Колхозный бригадир с удивлением: "Куда?". Ответ Ю.В.:

"Страна большая, работы много!"

Пораженный бригадир не находит слов.

Еще раз хочу сказать: легко в памяти остаются не серьезные разговоры, обсуждения, но необычные ситуации. А с Ю.В. таких было много: веселых и нестандартных, характеризующих его изобретательную натуру, склонную к парадоксам, иронии и самоиронии.

Во время туристского путешествия в Киргизию он прибыл к нам с опозданием и сразу изменил все наши планы. По дороге он познакомился и договорился с Чумной экспедицией (такая существовала в Киргизии), что они возьмут нас с собой в очень удаленные интересные места. Поэтому Ю. В. назначил себя начальником и сказал, что теперь будет руководить он. Но экспедиция, "кинув" нас, не прибыла в условленное место встречи, сорвались и все наши прежние планы. Мы высказали Ю. В. все, что о нем думаем. В наказание он должен был, как начальник вставать и голосовать очень редким в тех местах проходящим машинам, на которых мы хотели подъехать. Представьте себе нашу радость и удовольствие, когда он проголосовал машине, в которой перевозили заключенных под охраной автоматчиков. Оттуда раздались возгласы:

«Давай, давай к нам!»

Конечно, были и серьезные беседы, споры, обсуждения. И это было интересно, толкало к обдумыванию обычных старых проблем с новой стороны. На первых школах ФТИ и ЛИЯФ Ю.В. большей частью выбирал меня как соседа по комнате. Мы обсуждали разные проблемы, почти не оставляя времени на сон. Такое же соседство довелось испытать В. М. Шехтеру. Нетривиальные мнения, серьезные темы Ю. В. любил, умел и практиковал их обсуждения.

Считаю, что мне повезло в жизни, что я встретил, дружил и общался с таким действительно незаурядным, чрезвычайно обаятельным, исключительно умным и доброжелательным человеком. Мы все его любили.

И. Т. Дятлов